Мужество рождается в боях

В семье павлоградской жительницы Надежды Ивановны Погребняк много лет хранилась газета «Куляб», датированная18 января 1980 года. Она издавалась в г. Кулябе в Таджикистане, тогда союзной республике, куда на постоянное место жительства переехал после войны наш земляк. В ней рассказывалось о фронтовых подвигах Николая Михайловича Кравченко, её родного дяди по матери Любови Михайловны Кравченко, родившегося в деревне Ясная Поляна в 1923 году.

Ушёл из жизни Н.М. Кравченко в марте 1991 года. Когда распался СССР, родные больше так и не смогли побывать на могиле ветерана.

Военная заваруха сполна закрутила и её второго дядю – Ивана Михайловича Кравченко, вернувшегося домой после тяжёлого ранения инвалидом.

Газета эта с годами истёрлась, пожелтела, буквы стали плохо различимы. Тогда кто-то из родных аккуратным почерком переписал текст в тетрадку, который и сохранился в семейном архиве. Вот что рассказывал о фронтовом пути нашего земляка кулябский корреспондент.

«13 декабря 1943 года 434-й артиллерийский полк подошёл к шоссейной дороге Витебск-Орша. Николая Кравченко определили в группу бойцов, которым предстояло занять этот участок и укрепиться на заданном рубеже.

Утро выдалось хмурым и морозным и, что бывает нечасто, на передовой не раздавалось выстрелов. Бойцы пробирались по сосновому бору, и белые мосхалаты делали их незаметными для врага. Но вот лес поредел, и тут же заухали немецкие пушки, затрещали пулемёты – гитлеровцы укрепили все подступы к дороге и били на каждый подозрительный шум, движение в лесу.

Руководитель группы лейтенант А. Сибиряк приказал бойцам остановиться и зарыться в снег, а Николай следил за дорогой, откуда могли появиться немцы.

В этом море огня и вое снарядов ему вдруг вспомнился февраль, когда их привезли в г. Калуга для расформирования после больших боевых потерь. Бои велись в 120 км от города, и Калуга, казалось, жила обыкновенной мирной жизнью.

Вдруг ночью по тревоге подняли несколько рот. «Уже в бой?» – с волнением думал Николай, шагая по тёмным улицам. Но на железнодорожной станции солдатам приказали перегрузить в другой состав раненых. Кровь и стоны бредивших в забытьи солдат вызывали ужас у новобранцев.

Сибиряк не сразу попал на передовую. Получив назначение в Сивашский полк 169-ой дивизии, он был направлен на курсы младших командиров и лишь в мае принял боевое крещение. Этот первый бой остался в памяти как в тумане. Помнил, как на окопы непрерывной волной надвигались вражеские танки и пехота. Командир похвалил его за хладнокровие, когда закончилась схватка, но детали совершенно изгладились из памяти.

19 дней в непрерывных боях Николай Кравченко проходил школу мужества, и экзамен выдержал успешно. Его назначили командиром отделения и поручили прорваться к хутору с целью отвлечения внимания фашистов. Полку предстояло нанести удар с противоположного фланга. Отделение Николая с боевой задачей справилось, только в полк никто не вернулся, все погибли. Лишь Николая вместе с двумя тяжело ранеными бойцами отправили в госпиталь.

После лечения он был направлен в Смоленскую дивизию в артиллерийский полк. Его уже никто не считал новичком, да и сам он возмужал, исчез юношеский пыл. Каждый бой он проводил обдуманно, без лишнего риска.

– Вперёд! – раздалась команда. И боец, очнувшись от воспоминаний, короткими перебежками, укрываясь за деревьями, побежал за командиром. Вот и шоссе, грохот снарядов заглушал пулемётный треск. Что стреляют по их группе, Николай догадался, когда на него с дерева, прошитого пулями, посыпалась кора.

– Ложись, – закричал он, давая остальным знак рукой. Теперь бойцы передвигались ползком, оказавшись под прикрытием пригорка. Ворвались во вражеские траншеи, но немцы не прекращали стрельбу. Николай приметил пулемётное гнездо, из которого вёлся по ним интенсивный огонь, принял решение подобраться к нему незаметно. Выбрался из окопа и, прячась за деревьями, приблизился к пулемётной точке. И тут же пожалел, что не взял больше гранат: одной можно было и не попасть в цель. Минуты казались часами, а до пулемётного гнезда ещё было далеко. Наконец, приблизился вплотную, метнул гранату. Раздался взрыв. В этом бою Кравченко уничтожил 20 фашистов.

За этот бой он был представлен к награде – ордену Славы III степени и направлен на курсы в Краснознамённое Московское военное училище.

Но сержанту Кравченко не терпелось вновь оказаться на передовой. И после третьего по счёту его обращения с просьбой отправить в действующую армию, он получил назначение в самоходно-артиллерийскую бригаду в мотострелковый десантный батальон и выехал в Нарофоминск.

В июне 1944 года бригада нанесла удар по фашистам в левобережной Украине и Польше. Начались тяжёлые бои: фашисты на Сандомирском плацдарме сосредоточили огромные силы.

Десантному отделению Кравченко дано задание: ночью захватить сахарный завод, где засели фашисты с противотанковым орудием. За этот бой Н. Кравченко был награждён медалью «За отвагу».

В одном из боёв за освобождение Варшавы погибло много радистов, и ему приказали занять место радиста в машине командира батальона. И в этом качестве он в дальнейшем прошёл до самого Берлина.

В одном из боёв автомобиль, где базировалась радиостанция, снарядом вывели из строя. И Николаю приказали войти в группу десантников, выполнявших ответственное задание. За пленение немецкого офицера, давшего ценные сведения командованию, сержанта вновь представили к награде – ордену Славы.

До конца войны Н. Кравченко ещё не раз проявлял образцы мужества и отваги. Об этом свидетельствуют правительственные награды за освобождение Польши, Варшавы, взятие Берлина, а также благодарности от командования за освобождение таких городов, как Кола, Белград, Гдыня, Лодзь, Гнезен, Лансберг.

В послевоенное время профессия связиста пригодилась фронтовику. Он дорос до должности начальника планово-финансового отдела кулябского производственно-технического управления связи, возглавлял первичную партийную организацию.

Мирный труд отмечен десятком почётных грамот и благодарностей, награждался нагрудным знаком победителя соцсоревнования.»

Подготовила Надежда Попова